Восемь углов под одной крышей

За семь лет работы в Японии мне приходилось каждый февраль комментировать очередную вспышку полемики, следует ли сделать государственным праздником День основания государства. Согласно легенде 11 февраля 660 года до нашей эры на престол взошел император Дзимму, провозгласивший миссией Японии "собрать восемь углов мира под одной крышей". Именно этот девиз использовали милитаристы для оправдания захватнических войн в Азии.

Поражение Японии во Второй мировой войне – первое в ее истории – породило в Стране восходящего солнца мощную волну пацифизма. Ею воспользовались в своих целях американские оккупационные власти. Японцы моего поколения помнят популярный политический анекдот 40-х годов: "Вы читали нашу послевоенную конституцию?" – "А разве она уже переведена на японский язык?"

Под диктовку Вашингтона Токио включил в основной закон страны статью девятую, которая гласит: "Япония навечно отказывается от войны как суверенного права нации и не станет впредь создавать какие-либо вооруженные силы, будь то армия, флот или авиация".

Через несколько лет американцы почувствовали, что перестарались с демилитаризацией поверженного противника. Япония стала ближним тылом в вооруженных конфликтах США в Корее и Вьетнаме, а в глобальной "холодной войне" обрела роль "непотопляемого авианосца" у берегов СССР и КНР.

Пришлось искать обходные пути для перевооружения государства, которому сами же отказали в праве вооружаться. Японцам, дескать, приходится жить как бы на вздрагивающей спине дракона. Страна вулканов, землетрясений, тайфунов и цунами не может, мол, обойтись без военизированной структуры, способной оказывать экстренную помощь населению в случае стихийных бедствий.

И вопреки конституции в Японии были созданы "силы самообороны" – небольшой по численности, но прекрасно обученный и оснащенный костяк современной армии, авиации и флота (150 тысяч военнослужащих, 480 боевых самолетов, 140 военных кораблей). Токио поклялся, что не будет тратить на них больше 1 процента валового внутреннего продукта. Но при ВВП в 4 триллиона долларов даже эта доля равна 40 миллиардам.

Так родился существующий доныне парадокс: юридически вооруженных сил у Японии нет, фактически же это "внебрачное дитя конституции" давно вышло из младенческого возраста. Расходуемый на него военный бюджет занимает четвертое место в мире. При военных закупках часто играют словами: истребитель-бомбардировщик именуют "перехватчиком", а ракетный эсминец - "кораблем береговой охраны".

Общественность успокаивают, будто "силы самообороны" оснащены только оборонительным оружием, что они вправе действовать лишь на земле, в территориальных водах и воздушном пространстве Японии и не предназначены для отправки за рубеж. А коли так и в стране нет всеобщей воинской обязанности, нет даже министерства обороны, о какой ремилитаризации можно говорить? Однако миролюбивые силы приводят в ответ японскую пословицу: "Сколько ни тверди, что головастик совсем не похож на лягушку, из него все равно вырастет лягушка!"

И все же прямо ставить вопрос об отмене девятой статьи конституции, о полной легализации вооруженных сил и оснащении их оружием массового поражения в Токио до сих пор не решаются. Это, впрочем, не исключает обходных путей: то, что нельзя отменить, можно игнорировать. Разве, мол, народ не хочет, чтобы Страна восходящего солнца играла в мировой политике роль, адекватную ее экономической мощи, стала постоянным членом Совета безопасности? Но чтобы участвовать в миротворческих операциях ООН, она должна посылать своих военнослужащих за пределы страны. А это завершающий шаг к тому, чтобы вооруженные силы обрели легитимный характер.

В свое время Токио уклонился от участия в операции "Буря в пустыне", откупившись денежным чеком. После прозвучавшей на Западе критики японский парламент разрешил "силам самообороны" участвовать в поддержке миротворческих операций ООН. А после событий 11 сентября принял закон о специальных мерах против международного терроризма. На этом основании группа японских боевых кораблей участвовала в Индийском океане в действиях антитеррористической коалиции.

Словом, под голубым флагом ООН японские "силы самообороны" не только выходят на мировую арену, но и впервые обретают законный статус у себя на родине. Верна народная пословица про головастика и лягушку.

СПРАВКА

Всеволод Владимирович Овчинников – журналист, писатель-востоковед. Родился 17 ноября 1926 года в Ленинграде, в семье архитектора. В семнадцать лет его призывали на службу в армию. Пережив блокаду, готовился стать военным моряком, инженером. Но с воцарением мира волею судьбы оказался студентом Института иностранных языков. В 1951 году Всеволода Овчинникова, дипломированного переводчика с китайского и английского, зачисляли в свой штат редакция газеты "Правда", в которой он проработал 40 лет. В 50-х годах семь лет был корреспондентом этой газеты в Китае. Эту страну он считает главной в своей жизни. В 1962-м поехал в Японию на семь лет. Результатом этой работы, кроме регулярно публиковавшихся на страницах газеты очерков, корреспонденции, заметок, была книга "Ветка сакуры (Рассказ о том, что за люди японцы). 70-е годы (пять лет) проводит в Англии. Творческим отчетом за этот период его журналистской деятельности стала книга "Корни дуба", где он неопровержимо доказал, что Британия и британцы не только комфортно существуют в монархическом конституционном строе, но и испытывают к нему самые теплые чувства.

В 1984 году у Всеволода Овчинникова вышла книга "Горячий пепел» (Хроника тайной гонки за обладание атомным оружием). Мастерски построив сюжет, автор придал документальному повествованию форму захватывающего политического детектива.

За произведения "Ветка сакуры», »Корни дуба» и повесть "Горячий пепел" Всеволод Овчинников был удостоен Государственной премии СССР в 1985 году и премии Правительства РФ для печатных СМИ за 2006 год. Двадцать книг В. Овчинникова за полвека разошлись общим тиражом более семи миллионов экземпляров, став бестселлерами. «Ветка сакуры» вышла в Токио в антологии «Три лучших книги, когда-либо написанные иностранцами о Японии».

В 2001 году Всеволод Овчинников получил журналистскую премию «Золотое перо России». Член президиума Российской академии прессы. Тринадцать лет был одним из ведущих «Международной панорамы» на Центральном телевидении. Почетный член Российско-китайского комитета дружбы, мира и развития, член президиума Российско-японского комитета 21-го века. Имеет три ордена Дружбы – советский, китайский и российский. С 1994 года и по сегодняшний день – обозреватель "Российской газеты".